Монах. Предназначение - Страница 35

Андрей напряжённо всматривался в фигуру Гортаса, но с такого расстояния не мог разглядеть его как следует, и определить – верно ли Шанди и Андрей сделали выводы, или нет. Издалека сказать определённо по этому вопросу было нельзя.

Наконец, прозвучали трубы, и стадион стих. На середину вышел глашатай и стал зачитывать правила турнира, перемежая их цветастыми оборотами. Зоран досадливо поморщился, и сплюнул:

– Каждый раз одно и то же. Как будто никто не знает эти правил! Нет сказать проще – и вот начинают наворачивать свои древние слова, хрен разберёшь, чего говорит-то! А всё просто – выходиьт к противнику, в паре с которым выкликнули, и бьёшься, пока не победишь – десять минут. Судья определяют – победил, или нет. Оппа! Вот это да! Точно, слухи подтверждаются – биться будете боевыми саблями! В 'память безвинно погибшего от рук исчадий Карлоса'! Чего уж там безвинно – передрались с инквизитором, тот спятил и башку ему отрезал. Сколько дерьма этот Карлос сотворил – погодите ещё – ему и памятник поставят, как именитому гражданину. Чем не дерьмовей деятель, тем больше его стараются увековечить. Это уже закономерность такая. Кто хороший – ему памятник не поставят. Вот мне, например. Я ведь славный – а памятника мне не будет – хмыкнул Зоран – всё, сейчас начнётся. По двадцать бойцов за раз будут выставлять. А их всего пять сотен. Это мы не скоро доберёмся до нашей очереди – мы где-то в середине списка. Сейчас начнут выкликать имя участника и номер площадки, на которой будет бой. Это отборочные бои, так что на них практически никто не делает ставки, а вот потом начнётся…не хотите сделать ставку? На себя, например?

– А разве можно на себя? – усмехнулся Андрей

– А кто тут следит? На кого хотите, на того и делайте ставку. Кстати сказать – уже столько скандалов было – поговаривают, что хотят запретить делать ставки на себя. Но как тогда уследить за мелкими дельцами, принимающими эти самые ставки? Контора на стадионе не будет принимать, да, а эта мелкота – на что угодно, только денег давай. Тоже, кстати, до драк доходит, и до убийства – нескольких бельцов нашли мёртвыми в канаве – прирезали. И всё равно занимаются приёмом ставок – выгодно, большие деньги. Теперь всё вертится вокруг турнира. Пока он не пройдёт – ничего в городе делаться не будет. Жизнь застыла.

– А сколько времени он длится?

– Зависит от количества участников, и от того, по сколько бойцов за один раз ставят на арену. Смотрите – бой десять минут. За десять минут он или побеждает, или проигрывает. За раз двадцать человек. Между боями десять минут – итого, на бой – по двадцать минут. Значит в час три партии бойцов по двадцать человек. Десять часов – двести человек. Их сейчас пятьсот. Значит два с половиной дня будут идти отборочные, потом бойцов будет становиться всё меньше и меньше. За два дня вы выступите только один раз. Кстати сказать – находиться на стадионе всё равно придётся – вдруг что-то изменится, переставят по времени, или продлят. Уходить нельзя.

– С голоду сдохнешь тут! А как же вся эта масса ходит в туалет? Вот мне интересно…

– Общественные туалеты под трибунами, конечно…иначе запакостят всё. А насчёт голода – тут разносчиков чуть не больше, чем зрителей. Кстати – может купим по паре осьминогов? Что-то есть захотелось. Или пирожков с мясом…

– Вот, держи корзинку – усмехнулась Марго – знаешь же, что Эрна нам собрала в дорогу. Ешь. Только не всё лопай, оставь и нам.

– Что я, болван какой-то? Оставлю, конечно – усмехнулся Зоран, уцепив сразу два пирожка и жадно откусывая от каждого по очереди.

Время тянулось медленно, и Андрей слегка затосковал – хуже нет – ждать и догонять. Потом опять зазвучали фанфары, и глашатай начал объявлять первые пары. Андрея в объявленных не было, и он приготовился смотреть за тем, что происходит на арене.

Бойцы выходили на посыпанные песком площадки, выбирали из груды сабель ту, которая подходила им по руке, и замирали друг перед другом в боевой стойке. Опять фанфары – бой начался.

Андрей не мог следить за всеми, но те, кого он видел, оставляли неплохое впечатление. Уровень их фехтовальной подготовки действительно был выше среднего, это точно. Не было длительного, бессмысленного махания железками – короткие удары, уколы, и вот половина бойцов уже окрасилась кровью и часть из них лежала на песке.

Народ на трибунах ревел, вопил, лица зрителей покраснели от удовольствия и казалось, будто пролитая кровь тонкой плёнкой покрыла орущие физиономии. Им очень нравилось то, что происходило, и многие кричали 'Славься император! Многие лета императору!'

Бои закончились очень быстро – три-пять минут, и всё. Через пять минут глашатай уже выкликал имена новых участников, а служащие быстренько засыпали лужи крови и уносили павших бойцов.

Андрей даже удивился такой отлаженности системы – никаких задержек, никаких промедлений – конвейер, да и только. Нет – и конвейер, бывает, лихорадит, а тут – пять минут – и всё чисто, всё прибрано и бойцы уже выбирают себе сабли.

Андрей оказался в этой партии.

Перед ним встал боец среднего роста, крепкий, жилистый, с руками, перевитыми синими венами. Ни грамма лишнего жира, никакой дряблости или неуклюжести. Точные, выверенные движения, холодный взгляд исподлобья. Андрей сразу заподозревал, что ему достался достался непростой соперник. Слишком уж уверенно и с превосходством он смотрел на своего незнакомого противника. Андрей оглянулся на Марго, стоявшую с Шанди в руках, на Зорана, почему-то вытаращившего глаза и прикрывшего рот рукой и весело подмигнул им. Шанди передала: